Владимир Маяковский

Любовь

Мир
       опять
             цветами оброс,
у мира
      весенний вид.
И вновь
      встает
            нерешенный вопрос -
о женщинах
             и о любви.
Мы любим парад,
                      нарядную песню.
Говорим красиво,
                        выходя на митинг.

На часто
       под этим
                     покрытой плесенью,
старенький-старенький бытик.
Поет на собранье:
                      "Вперед, товарищи..."
А дома,
        забыв об арии сольной,
орет на жену,
             что щи не в наваре
и что
        огурцы
                плоховато просолены.
Живет с другой -
         киоск в ширину,
бельем -
        шантанная дива.
Но тонким чулком
                         попрекает жену:
- Компрометируешь
                        пред коллективом.-
То лезут к любой,
                  была бы с ногами.
Пять баб
        переменит
                  в течении суток.
У нас, мол,
        свобода,
                  а не моногамия.
Долой мещанство
                   и предрассудок!
С цветка на цветок
                  молодым стрекозлом
порхает,
       летает
               и мечется.
Одно ему
            в мире
                   кажется злом -
это
   алиментщица.
Он рад умереть,
экономя треть,
три года
        судиться рад:
и я, мол, не я,
и она не моя,
и я вообще
          кастрат.
А любят,
        так будь
               монашенкой верной -
тиранит
      ревностью
              всякий пустяк
и мерит
      любовь
           на калибр револьверный,
неверной
       в затылок
              пулю пустя.
Четвертый -
        герой десятка сражений,
а так,
     что любо-дорого,
бежит
     в перепуге
              от туфли жениной,
простой туфли Мосторга.
А другой
       стрелу любви
                   иначе метит,
путает
      - ребенок этакий -
уловленье
         любимой
                в романтические сети
с повышеньем
            подчиненной по тарифной сетке.
По женской линии
тоже вам не райские скинии.
Простенького паренька
подцепила
         барынька.
Он работать,
            а ее
                не удержать никак -
бегает за клёшем
                каждого бульварника.
Что ж,
     сиди
         и в плаче
                  Нилом нилься.
Ишь! -
      Жених!
- Для кого ж я, милые, женился?
Для себя -
          или для них? -
У родителей
          и дети этакого сорта:
- Что родители?
             И мы
                  не хуже, мол! -
Занимаются
          любовью в виде спорта,
не успев
       вписаться в комсомол.
И дальше,
        к деревне,
                 быт без движеньица -
живут, как и раньше,
                   из года в год.
Вот так же
          замуж выходят
                      и женятся,
как покупают
           рабочий скот.
Если будет
         длиться так
                    за годом годик,
то,
  скажу вам прямо,
не сумеет
        разобрать
                и брачный кодекс,
где отец и дочь,
                который сын и мама.
Я не за семью.
               В огне
                     и дыме синем
выгори
      и этого старья кусок,
где шипели
          матери-гусыни
и детей
        стерег
              отец-гусак!
Нет.
  Но мы живем коммуной
                              плотно,
в общежитиях грязнеет кожа тел.
Надо
     голос
          подымать за чистоплотность
отношений наших
              и любовных дел.
Не отвиливай -
              мол, я не венчан.
Нас
   не поп скрепляет тарабарящий.
Надо
     обвязать
             и жизнь мужчин и женщин
словом,
      нас объединяющим:
                       "Товарищи".